[indent=0.5,0.6]То изматывающее карабканье по стволу в первое столкновение с совой теперь казалось лишь лёгкой разминкой перед развернувшимся сейчас действием. Словно ведомая самими предками грозовых воителей, Краснобока в пылу встречи совершила вот уже несколько манёвров над землёй, даже не успев точно осознать, чем именно занималась. Лапы дрожали от напряжения; не ощущая конечности как таковые, кошка лишь отдавала себе отчёт: противник не был ранен. Она чувствовала бессилие, находясь вне своей среды.
[indent=0.5,0.6]Рядом резким движением опустился шерстяной клубок. От неожиданности воительница чуть не рухнула с насиженного местечка. Когти, до боли впившиеся в спасительную ветку, не позволили ей сорваться, и Краснобока получила возможность узнать в меховом комке Королёк. В темноте сумерек задача различать силуэты соплеменников казалась не такой пустяковой, как хотелось бы.
[indent=0.5,0.6]Перемещения Королёк были стремительны, – вот она уже продвинулась выше по дереву, ближе к врагу; Краснобока, изрядно вымотавшаяся за время прыжков по стволам да веткам, была ей благодарна за предоставленную возможность перевести дух.
[indent=0.5,0.6]Рыже-белая пронаблюдала, как напарница атаковала сову. Раненая (или не очень? трудно было утверждать со своей позиции) птица вернулась обратно гнездо, – а Королёк спустилась к Краснобоке.
[indent=0.5,0.6]– Ты молодец, – выдохнула последняя.
[indent=0.5,0.6]Подготовка соплеменницы впечатляла. Впрочем, не её одной: на исходной ветви хищницу поджидал Шишкарь. Казалось, что именно он нанесёт решающий удар; однако замешательство, посетившее его вместе с командой Королёк, сыграло дурную роль. Воителю удалось сбить сову с дерева – ценой своей безопасности. Краснобока подалась вперёд, будто собиралась прыгнуть и в полёте поймать соскользнувшего с высоты соплеменника. Благо, вовремя опомнилась и застыла, как только её ветка прогнулась под тяжестью перекатившегося ближе к краю веса.
[indent=0.5,0.6]Шишкарю удалось восстановить устойчивое положение; Краснобока легонько выдохнула. Однако в спутанности событий она не успела заметить кое-что важное: тёмный воитель успел уцепиться за ветвь, – но падал не один!
[indent=0.5,0.6]Едва снявшая груз с сердца Краснобока с ужасом обнаружила, что хищная птица не сумела перейти в полёт не без причины. Ей мешал Бушующий Ветер, падавший точно вместе с ней.
[indent=0.5,0.6]Лапы похолодели; мороз медленно распространялся выше, к самому сердцу. Чувства к бывшему партнёру давно угасли, однако менее болезненным наблюдение происходящего это не делало.
[indent=0.5,0.6]Они падали словно в замедленном действии, и Краснобока дала бы коготь, что увидела и зафиксировала каждое мгновение до самого удара о землю. Глухой же стук падения напротив отпечатался в воспоминании каким-то резким и очень-очень быстрым. Кошка зажмурилась, отсчитывая толчки сердца, прежде чем объявлять траурное оцепенение. Лес словно замер в выжидающей тишине.
[indent=0.75,0.6].. Или так показалось ей одной?
[indent=0.5,0.6]Комок из слившихся врагов зашевелился. Краснобока напрягла зрение. Если сова выжила с таким уроном... это не живое существо.
[indent=0.5,0.6]Снизу раздался звук. Вопреки опасениям, то был по-тёплому знакомый голос:
[indent=0.5,0.6]– Я в порядке!
[indent=0.5,0.6]– Ну слава предкам, – наконец по-хорошему выдохнула кошка, расслабляя трещавшие от напряжения лапы. Она быстро вернула боевой настрой, потому что кто она без него? Гений, филантроп и просто заслуженная воительница. – Этому жабьему придурню дали ещё одну отсрочку, – она повернулась к Королёк. – И если честно, очень их понимаю.
[indent=0.5,0.6]– Краснобока, не слезай пока, – послышался голос Жало. Интересно. Тоже, выходит, со своей покончили? – Осмотри гнездо.
[indent=0.5,0.6]Краснобока кивнула, хотя и понимала, что вряд ли кто это мог заметить. Исполнительно спустившись ниже, остановившись у гнезда, она не обнаружила ничего нового: всё те же холодные комочки с редкой пёстрой шубкой. В груди защемило вновь, и осознание того, что виновники были уничтожены, ничуть не умаляло её боль и досаду.
[indent=0.5,0.6]Воительница поспешила оградиться небрежным выражением:
[indent=0.5,0.6]– Все на месте. Мне их скинуть, или как?
[indent=0.5,0.6]В голосе слились раздражение и отчаяние. Она не хотела, чтобы её посчитали бездушной змеёй, но слишком боялась, что даст трещину, если скажет слово мягче. Та самая тонкая грань, на которой нужно было устояться.

офф: извините, дальше ждать тяжело

— Все на месте. Мне их скинуть, или как?
Жало задумчиво взглянула на Краснобоку и оценила высоту. Она не волновалась. Волноваться было уже не за что. И всё же, они не звери с ледяными сердцами, даже Жало, которая о собственных котятах и не задумывалась. Она вложила в голос командирскую уверенность, чтобы помочь Краснобоке справиться с нервным состоянием.
— Скидывай прямо в гнезде. Только аккуратно, — скомандовала Жало, отступив на несколько шагов и прочертив здоровой лапой на земле ориентировочный круг, чтобы Краснобока могла хоть как-то прицелиться. Жало не просто так попросила спустить гнездо. Тем самым она рассчитывала убить сразу двух зайцев. Во-первых, в опустевшем гнезде не поселятся новые совы. Во-вторых, они накроют гнездом могилку котят, и, быть может, запах сов отпугнёт кого-то из потенциальных хищников от этого места.

Когда гнездо было спущено на землю, Жало подошла и нависла над ним высокой тенью. Какое-то время она просто смотрела на то, что лежало внутри, не говоря ни слова. Ветер раздувал её мягкую гриву, ероша меховые пряди. Подходящих слов не было, но, к счастью, её внутренний шаблон командира работал лучше иссякших эмоций. И пока сердце Жало словно чернело и увядало от вида крошечных мёртвых котят, пушистых шариков с округлыми ушками, её плечи были расправлены, а взгляд строг и холоден.

Конечно, они не понесут котят в лагерь и не будут второй раз разбивать сердца матерей видом их измученных, убитых детей. Тела котят останутся здесь, под этим тихим деревом. А сами они вознесутся к предкам, где их встретят добрые проводники душ.
— Копайте у корней, там земля уже размёрзлась, — твёрдо сказала Жало и первой пошла к дереву. Оперевшись на здоровую лапу, она стала рыть задней, чтобы не тревожить больное плечо. Когда совоборцы вырыли достаточно большую яму, Жало вернулась к гнезду и начала перетаскивать котят. Кто хотел — тот к ней присоединился, но насильно она никого не заставляла. Понимала, что ей такое даётся проще, чем остальным.

Какое-то время они сидели перед могилой, прощаясь с не повидавшими жизни соплеменниками. Потом Жало, кивком попросив помощи Королёк, накрыла земляной холмик гнездом, перевернув его кверху дном. Молчание было выразительнее слов.

— Берём добычу и возвращаемся домой, совоборцы, — проговорила Жало, едва удержав в себе нотку усталости. Она подошла к убитой ею со Шрамом сове и выразительно взглянула на Краснобоку, а затем знаком хвоста пригласила помочь. Взяв сову за широкое крыло, Жало потащила её к лагерю. Со второй совой её отряд разберётся сам.

По дороге воины нашли ещё одну сову, уже мёртвую, и Жало попросила зарыть её, а не брать с собой. Всё-таки, эта сова умерла каким-то своим путём, и не следовало складывать её в одну кучу с убитой охотниками дичью. В том, что Сумрачное племя съест убитых сов, Жало не сомневалась. Её соплеменники всегда были непривередливы, поедая ящериц, жаб, а иногда и змей, вроде лесных ужиков. Крупные птицы станут роскошной добычей, и племя наестся досыта. А совоборцы принесут в лагерь не только еду, но и долгожданную победу.

=> Лагерь сумрака

[indent=0.5]– Скидывай прямо в гнезде. Только аккуратно.
[indent=0.5,0.6]Краснобока с трудом представляла, как можно было аккуратно скинуть целое гнездо с содержимым, чтобы всё, что его составляло, не посыпалось на фрагменты. Было бы очень неловко скорбеть, если бы маленькие товарищи разлетелись кто куда и их пришлось собирать.
[indent=0.5,0.6]Прижав уши, кошка осторожно подцепила когтем гнездо и с поддержкой зубов продвинула совиное убежище дальше по веткам – в сторону, где они расширялись. Вопреки всем опасениям, скользнувшее вниз гнездо полетело ровно и приземлилось мягко, так что с мелким облегчением Краснобока начала и свой спуск.
[indent=0.5,0.6]Сто лун живи и столько же учись. Это задание определённо стало для сумрачных отличной тренировкой в духе грозовых. Если найдёт в себе силы на обещанное Клёну занятие, рыже-белая обязательно посвятит его совиному событию. Хотя бы частично.
[indent=0.5,0.6]Завершив своё беличье приключение прыжком с дерева, перенеся вес на надёжную земную опору, Краснобока едва удержалась от того, чтобы рухнуть всем телом на твёрдую, хоть и холодную, поверхность. Быстро включившись, она помогла отряду с останками. Эмоционально вымотанная, отстранившаяся даже от недавних переживаний, кошка с пустыми глазами выполняла работу – и с таким же опустошённым сердцем молчала на моменте прощания. Она не знала больше, о чём думать, и просто терпеливо ждала, когда Жало даст сигнал к возвращению в лагерь. Убаюкивало напоминание, что и отчитываться придётся не ей, а старшей по патрулю.
[indent=0.5,0.6]– Берём добычу и возвращаемся домой, совоборцы.
[indent=0.5,0.6]Поймав на себе выразительный взгляд воительницы, Краснобока направилась к ней ещё до того, как получила знак хвостом. Подхватив павшую в динамичном бою пернатую за доставшуюся часть, она зашагала вместе с кошкой, практически не уделяя внимания самому пути. Сова легла в пасти не самым удобным образом, но рыже-белая не жаловалась вплоть до момента, когда отряду встретилась ещё одна почившая хищница. Злостное торжество взыграло в глубине души: третья птица. Убитая очевидно чужими заслугами, но всё-таки мёртвая.
[indent=0.5,0.6]Ненависть и отвращение вновь на пару мгновений застелили взор, так что Краснобока поспешила отвернуться. Она перехватила свою часть ноши и с тяжёлым настроем, смягчавшимся близостью доверенной соплеменницы, возобновила ход.
[indent=1,0.8]– Лагерь –

офф: всё, пост за Королёк отдала, поэтому могу со спокойной душой уходить в отсутствия

Серьёзных ран и ушибов у Бушующего Ветра, на удивление, не было - похоже, совиная туша полностью приняла на себя весь удар от падения, превратившись под всей тяжестью врага в пернатую подстилку. Да и не мудрено - кот, стоящий рядом с Королёк, был чуть ли не больше её самой благодаря мускулатуре и густой, длинной шерсти. Поняв, что с соплеменниками всё хорошо голубоглаза облегчённо выдохнула, после чего отвернулась, обводя взглядом местность, в которой находится отряд. Быстро найдя Жало, прорисовывающую лапой на снегу круг, рыже-белая резво направилась в её сторону, заметая оставленные после себя следы на снегу длинным и пушистым хвостом.
- Жало, все в относительном здравии, - проговорила кошка, однако осеклась, когда её взгляд перекинулся на рану, украшающую плечо старшей воительницы. - Только тебе стоит после того, как придём в лагерь, сходить к Ольхе. Рана на вид кажется серьёзной...

Через пару минут задание, данное Краснобоке, блестяще было выполнено - массивное гнездо, в котором проживала семья сов, без какого-либо шума опустилось на белоснежный покров снега, показывая всем, кто ещё не видел, чем промышляли эти пернатые твари. Это было ужасно... Столько мёртвых котят, столько истощённых и иссохших до кожи и костей трупиков, столько пятен крови и внутренностей. Королёк в ужасе приподняла брови и расширила глаза, что те, казалось бы, готовы были выкатиться из орбит. Лапы сами по себе подгибались, не готовые после увиденного держать весь вес тела и рыже-белая, опустившись в снег, молча упёрлась взглядом в одного из комочков с чёрной шёрсткой, на спинке которого красовались различные белые пятнышки. С уст сорвался усталый и одновременно наполненный болью от старых воспоминаний вздох. Она ведь знала этого котёнка, играла с ним, когда тот рассекал пространство главной поляны и слушала его мечты об становлении воителем или даже предводителем. На глазах собрались капельки солёных слёз, застилающих весь обзор. И Королёк до сих пор помнит тот день, когда сова, пролета над лагерем, решила забрать ещё одну душу невинного ребёнка; помнит, как горевала королева, прижимаясь к её боку; помнит, как пыталась успокоить ту, однако всё было тщетно. Его уже было не вернуть.

Когда раздался следующий приказ Жало Королёк еле-еле заставила себя подняться на дрожащие лапы. Она старалась не смотреть на гнездо, наполненное болью и страданиями, обходя его за несколько кошачьих шагов, сразу же принимаясь за поставленную задачу, встав рядом с соплеменниками. С одной стороны кошка была рада тому, что котята наконец упокоятся, но со второй боль сдавливала грудную клетку, словно жгут, не давая сделать глубокий вздох. Лапы работали на автомате, в то время как Королёк всеми силами старалась отогнать от себя плохие мысли.

Когда же могила была вырыта не прошло и пары секунд, как Жало сразу же принялась за вторую часть их плана. Королёк, как бы не хотелось помочь соплеменникам, не могла подойти к гнезду и взять хоть одного котёнка, чтобы помочь тому уйти с миром в Звёздное Племя. От одного только вида мертвецки иссушённых тел голубоглазую выворачивало на изнанку от сочувствия и неутомляемой боли, бушующей во всех внутренностях. Тело отзывалось неприятными импульсами в кончиках пальцев и подушечках. Когда же всех котят перенесли и закопали Королёк наконец нашла в себе смелость и силы, чтобы подойти к земляному холму, тяжело опустившись возле того на землю.
- Да прибудет с вами Звёздное Племя, - с болью прошептала голубоглазая, опустив лапу на могилу.

Спустя пару минут, увидев на себе взгляд Жало и кивок в сторону уже опустевшего гнезда рыже-белая, уже поднявшись легче, чем раньше, принялась помогать соплеменнице с его переносом. Никто не смел разрывать столь долгое молчание, воцарившееся даже в природе - казалось бы, ветер утих, перестав ерошить ветки деревьев и траву, а птицы, как и другие животные, если они уже появились после Сезона Голых Деревьев, замолкли. Сама природа прощалась с так рано покинувшими и ещё не познавшими мир котятами. Но Совоборцам нужно было уже уходить - ночь сменилась днём, а их задание, данное Чернозвёздом, было выполнено.
- Берём добычу и возвращаемся домой, совоборцы, - подала голос Жало, хватаясь за убитую ею и Шрамом сову, пока к той на помощь спешила Краснобока.

Вторую пернатую дичь принялись нести Шрам и Шишкарь, так что Королёк была бы в этом дуэте скорее как пятая кошачья лапа - лишни балластом и мешающим фактором. Поэтому та решилась идти ближе ко второму, чтобы, если вдруг понадобится, подменить друга. По дороге отряду встретилась уже окоченевший труп третьей совы, от которой слегка доносились неприятные запахи, говорящие об её непригодности к пище. И, конечно же, её закопали.

Живот неистово урчал, отдаваясь неприятной болью в брюшной части, понимающейся до самой диафрагмы. Кажется, она не ела несколько лун и готова была съесть целого барсука за один присест.

---> Главная Поляна