====> Главная поляна #6, ночь.

То и дело припадая к земле и замирая, словно перепуганный заяц, Разгром крадется по темноте.
Сумрак окончательно ложится на лес, обволакивает кроны и стелется тенью по траве, скрывая и укрывая; ночь ему подыгрывает, позволяя совершить дерзкий побег из лагеря незамеченным. После тяжелого дня, полного хлопот и бесконечных поручений, каждая мышца отзывается болью, но едва лапы выносят тело за пределы лагеря, как усталость будто теряет вес — есть лишь неутихающее нетерпение, глухо стучащее в груди. Взгляд всё время скользит по сторонам, а уши то и дело наклоняются, выслушивая малейший шорох, и каждая ветка под лапой кажется предательски громкой, будто на весь лес, но шаги не останавливаются: никакой риск не способен пересилить желания увидеть того, кто ждёт.

Знакомая тропа к границам тянется бесконечно, словно сама природа решила испытать решимость. Не хватало еще заблудиться в трех соснах! Разгром возмущенно топорщит шерсть на загривке, недовольный самим собой. Если Яблочко уже пришел - и не дождался? Нужно спешить. Воздух густ от запахов хвои и сырой земли, а где-то впереди уже ощущается чужая метка, щекочущая нос и настораживающая до предела. Несмотря на поспешность, он все же осторожен: кусты становятся надежным укрытием, трава шуршит под боком, и теперь остаётся только ждать, растворившись в темноте. Сердце не находит покоя, пульсирует в висках и мешает слушать, хотя именно тишина нужна сейчас больше всего.

Живот вдруг предательски сжимается, требовательно урчит, напоминая о том, что во рту с самого рассвета так и не было куска добычи. Внезапная встреча с другом детства напрочь отбила аппетит волнением, а после суета с переселением выжала все силы, оставив пустоту внутри, и теперь именно она не даёт сосредоточиться на главном. Хочется думать о предстоящей прогулке, о рыжем силуэте среди кустов, о всех важных словах, что пора озвучить, о том, как заговорить и что именно сказать — но голод раз за разом врывается в мысли, ломает плавный поток ожидания.

Шорох в траве перехватывает внимание. Ноздри расширяются, уши вскидываются, и уже нет сомнений — рядом мелькает полёвка, крошечная, но пахнущая тёплой кровью и свежей добычей. Хищный инстинкт мгновенно заглушает всё остальное, лапы сами напрягаются, хвост замирает, тело опускается ниже к земле и пружинит. Мгновение — и прыжок, короткий писк тонкой ниточкой обрывается, когти вонзаются в мягкую шкурку. Тёплый запах наполняет лёгкие, и сопротивляться уже невозможно: жадные укусы разрывают хрупкое тельце, тёплая струя насыщает и приносит облегчение.

С каждым кусочком голод стихает, возвращается лёгкость в лапах и мыслях, дыхание становится ровнее. Язык тщательно слизывает последние следы с шерсти, и взгляд тут же устремляется обратно в глубь зарослей, туда, где вот-вот должен появиться тот самый силуэт. Ветер шелестит листвой, но больше ничто не отвлекает, вся внутренняя пружина снова натянута к одной цели. Время ползёт мучительно медленно, каждое мгновение тянется вечностью. В груди ноет и дрожит надежда, едва удерживаемая в узде, стоит лишь представить рыжую морду, появляющуюся в сумерках. В голове крутится с десяток "страшных догадок": испугался, сбежал, разминулись... И вот среди темно-зелёной стены что-то шевелится — легкий перелив в траве, движение, от которого сердце подпрыгивает до горла.

Рыжая шерсть проступает в темноте, силуэт колышется меж ветвей, и весь лес будто исчезает в этот миг.

Хочется выскочить сразу, броситься вперёд, встретить взгляд и убедиться, что это не сон, но напряжение удерживает на месте. Пусть шаг сделает другой, пусть всё произойдет естественно. Мир замирает в ожидании: Разгром таится в кустах, осторожно крадется вслед за рыжим, проверяет - один ли, не привел хвост? А когда становится совершенно очевидным, что Яблочко мается в одиночестве и просто дожидается друга, Разгром, наконец, выпрыгивает на него, словно охотится, кидается на спину и игриво кусает за загривок, опрокидывает на землю и катится с ним по траве. Именно так все и происходило раньше, так что он не видит причин что-то менять и в этот раз. Чем быстрее они вспомнят, как здорово им раньше было вместе, тем проще будет объясниться.

Отредактировано Разгром (2025-10-16 15:02:41)

Сумрак густеет, обволакивая лес, а Разгром, оказавшись сверху после их игривого кувыркания по траве, не торопится вставать. Лапы его крепко упираются в мягкую землю по обе стороны от Яблочника, а глаза блестят озорством, будто он снова котёнок, затеявший возню с другом детства. Усталость от бесконечного дневного переезда лагеря — с его суетой, приказами и тяжёлой работой — всё ещё ноет в мышцах, но здесь, в тени деревьев, с рыжей шерстью друга под боком, эта тяжесть будто растворяется. Сердце бьётся ровно, наполненное теплом, а грудь вибрирует от низкого, довольного урчания.

Разгром наклоняется ниже, касаясь носом тёплой шкурки Яблочника, и нарочно трётся щекой о его бок, смешивая их запахи, словно хочет оставить на друге частичку себя.

— Ох, Яблочко, — мурлычет он, растягивая слова с лёгкой насмешкой, — ты так шипишь, будто я тебе хвост отдавил! А я всего лишь поздоровался, как в старые добрые времена.

Неужели, не помнит? Нежели, забыл? Или ему больше не нравится такое? Разумеется, они выросли, но всегда были ближе всех прочих, так что возраст или время или расстояния не должны стать проблемой. И все же его изнутри разъедает сомнениями: если Яблочник не ощущает того же?, что тогда?, как ему быть дальше?

Встряхивая головой и стараясь не паниковать заранее, скользит взглядом по рыжей шерсти, выискивая знакомые черты — тот же самый изгиб ушей, тот же чуть прищуренный взгляд, который выдаёт, что Яблочник пытается казаться строгим, но в глубине души, возможно, сам еле сдерживает улыбку. Разгрому нравится эта игра: дразнить, проверять, подмечать, как друг реагирует на каждое его движение. Словно так он может убедиться, что чувства, что бьются в груди, настоящие, что они всё ещё такие же, как и в детстве, когда еще котятами носились друг за другом, разделяя на двоих абсолютно всё.

— Ладно, ладно, не буду тебя больше мучить, — хмыкает, наконец-то сжалившись. — Давай в Моховое убежище? Там тихо, уютно, и ни один патруль нас не найдёт.

Только их двое — и звёзды над головой. Условий лучше просто не придумать! Сегодня сама природа подыгрывает несостоявшемуся Ромео.

Он медленно поднимается, давая Яблочнику встать, но не отходит далеко — хвост его игриво касается рыжего бока, словно напоминая, что он всё ещё здесь, всё ещё рядом. Кот беспрестанно вьется вокруг, изголодавшись по знакомому теплу, и его урчание становится тише, мягче, почти ласковым. В то же время Разгром «остается собой», неспособный быть серьёзным слишком долго, и он невинно дурачится, демонстративно переступает через гремящую тропу, касаясь земли по ту сторону границы, и тут же возвращается обратно, словно дразня невидимый закон. А после хмыкает, наблюдая, как Яблочник волнуется об обнаружении, а выражение внутри изумрудных глаз мечется от удивления к лёгкой панике. Это так знакомо — эта смесь возмущения и смущения на рыжей морде, что хочется рассмеяться, но вместо этого он снова трётся о друга, нарочно прижимаясь чуть сильнее, чтобы тот почувствовал тепло его шерсти. Хвост Разгрома лениво покачивается, а уши чуть дёргаются, ловя каждый звук — от шороха листвы до торопливого дыхания Яблочника

— Ну что, наперегонки? Или мне снова тебя катать по траве, пока не согласишься?

Он делает приглашающий в игру шаг в сторону зарослей, где скрывается знакомая тропка к убежищу — и выжидающе оборачивается, бросая на друга лукавый взгляд. Вряд ли у него получится победить в спонтанном соревновании и лучше бы им отказаться от этой затеи, потому что усталость от переезда всё ещё даёт о себе знать — лапы тяжелеют, а мысли иногда путаются, возвращаясь к хаосу дневных дел. Хочется просто лежать рядом с Яблочником, слушать его дыхание, говорить о чём-то неважном, но таком понятном. Но и сдаваться Разгром не собирается, а потому игриво кусает за рыжее ухо — и со всех лап кидается к зарослям первым.

Лес вокруг молчит, безопасный и спокойный, лишь ветер поет в ветвях, а звёзды над головой подмигивают, словно одобряя их маленькую ночную тайну. Разгром чувствует, как в груди разливается тепло, и это уже не просто азарт игры — это что-то большее, что-то, что заставляет его сердце биться чуть быстрее, когда он смотрит на Яблочника.

=====> Моховое убежище

Отредактировано Разгром (2025-10-17 18:19:04)